Я очнулся от легких прикосновений к моему языку. Я удивился,
обнаружив, что большинство ран уже затянулись. Мне нравится ощущать этот мягкий
поток тепла от твоего языка. Я открыл глаза. Финэ сидела слева от меня на
кровати. Ее белое кружевное платье грело мне сердце. Волосы, забранные наверх,
открывали тонкую шею, закованную в твердые кружева. В сумраке комнаты ее волосы
отдавали медью.
Я попытался дотянуться до нее, но мне удалось лишь немного
поднять левую руку. Оторванная рука была под одеялом и мне сейчас не хотелось
знать восстановилась она или еще нет. Без нее мое восстановление шло медленно.
Она наклонилась, касаясь щекой моих пальцев.
Я почувствовал, как свет проникает в меня через ее кожу и
наполняет силой. Мне ясно представилось, как я поднимаюсь, я снова смог ясно
почувствовать вкус ее губ. Я спал с ней всего лишь раз. Как давно это было? Ресницы
Финэ дрогнули, и она закрыла глаза.
Не думаю, что Эмет позволит мне подобное. Так что я должен
заставить свое тело двигаться. Я смог немного подняться, но тут же закашлялся,
в моем горле будто застряла пара камней.
Я поднес руку к лицу и открыл глаза, когда почувствовал, что
откашливаю песок.
Комната исчезла, и Финэ исчезла, зато появился Эмет. Я
подскочил от жара. Я лежал на горячем песке под палящим солнцем. Я с трудом
заставил себя открыть глаза и осмотреться. Похоже, это какая-то пустыня. Черт,
куда ни посмотри, везде песок, один сплошной песок. Черт. Я приложил ладонь ко
лбу, пытаясь закрыть глаза от солнца, но он многократно отражался от песка,
заставляя мой желудок выворачиваться на изнанку.
Я перевел взгляд на Эмета, который сидел возле моих ног. Он
был одет в свободный красно-белый спортивный костюм, кеды, перчатки и кепку.
Его волосы были собраны в тонкий хвост, а глаза закрывали полупрозрачные
солнцезащитные очки золотого оттенка. Остальную часть лица закрывала
светло-серая маска. Мне хотелось злиться на него, но как только он посмотрел на
меня, злость рассеялась.
- Доброе утро, - негромко проговорил он, оттягивая край
толстой маски. Я сидел и смотрел на него, открыв рот. Я просыпался так много раз
и его не было рядом. Он никогда не желал мне доброго утра и теперь. Почему
теперь? Он раскаивается? Я перевел взгляд на свою руку. Она уже восстановилась.
Сколько времени прошло?
- Что происходит? – медленно спросил я, пытаясь заставить
себя хрипеть немного меньше. Эмет закрыл и открыл глаза. Ему хотелось
отвернуться, но он не мог позволить себе этого.
- Это наказание, - произнес он все так же негромко.
- Тогда почему ты тут? – снова задал вопрос я, опуская
взгляд на песок под ним. Песчинки танцевали у его ног, образуя небольшой вихрь.
Они расходились волнами и сходились снова, словно пульс.
- Это наказание для нас обоих, - ответил он, отворачиваясь.
- И я… не хочу, чтобы ты думал, что я бросил тебя, - добавил он тихо, спустя
несколько секунд. – Я хочу, чтобы ты знал, что я рядом с тобой, что я тоже
чувствую боль, что я не отношусь к тебе несправедливо… - продолжил он,
помолчав. Эмет вздохнул и снова натянул свою маску.
- И за что же ты себя наказываешь? – спросил я, пытаясь
устроиться поудобнее. Мне повезло, что я был в штанах и ботинках. Так странно
каждый раз говорить с ним откровенно. Кажется, будто он позволяет мне
приблизиться, но это недостаточно близко.
- Если бы я больше доверял тебе, ты бы не усыпил меня, и
Мати бы не пришлось пройти через все это, - проговорил он, переводя взгляд на
меня. Я считал сантиметры, которые нас разделяли. Пока я смотрел на его темную
одежду, меня не так сильно тошнило. Жар и песок липли к коже, а в горле,
казалось, теперь можно делать каменоломню. Я старался не чесаться. – Но мне все
еще очень сложно доверять тебе.
- Чего ты боишься больше всего? – снова задал вопрос я,
когда он замолчал. Его глаза уставились на меня, и мне показалось, что время
так сильно замедлилось, что почти остановилось. Я хотел опустить взгляд на песок,
но не мог. Эмет приковал к себе мое внимание. Я смотрел в его глаза так
пристально, как только мог, но все равно не видел ничего. Кажется, я произнес в
слух то, что не следовало произносить. Он пытается вести себя со мной хорошо,
но у него совсем не получается.