Хладная земля. Глава 2.

Мою семью в лесу представляю только я, поэтому мне отведен мизерный клочек земли для собирательства и охоты, но на деревьях там почти ничего не растет, если не считать молодой дикой яблони, которую посадила еще моя мать. Ее долю леса отдали Хелене, которая имеет двух дочерей. В ночь, когда мама умерла от мора, я спряталась в нашей части леса, на раскидистом дереве. Но утром Хелена нашла и отругала меня, обозвав болезной, велев никогда не соваться на чужую территорию. Вообще с течением времени, почти все наши растения перестали плодоносить из-за постоянного холода, но, как и люди, растения приспосабливаются к условиям жизни, поэтому что-то где-то нам удается добыть. Конечно, для нашей жизни важны животные. В большей мере скот, который может выжить в подобных условиях. В меньшей животные, живущие в лесу. Многие семьи имеют одного или несколько оленей. Они очень приспособлены к нашей жизни и полезны. Олень может быть ездовым животным, с него можно получить шерсть, молоко и мясо. Он может искать съедобные растения в лесу, а его чуткий слух помогает охотиться и охранять спящего хозяина. Но в такой пользе есть и минус, ведь он очень дорого стоит, и нужно где-то ему тоже жить. Когда мама была еще жива, у нас был олень, высокий и красивый, с большими чистыми глазами, он был очень умным и смелым. Но когда мама умерла, у нас забрали его, так как мы все равно не могли управлять им. Постепенно и от нашего дома осталась только маленькая избушка, но это еще ничего не значит. Моя мать умерла от мора, а сейчас и мой отец болен, не знаю, сможет ли он пережить следующий гон…

Я ставлю ногу на лед, находя сцепление. До леса бежать всего несколько минут, нужно успеть вернуться на свою часть леса до рассвета, когда все проснутся. Сугробы вокруг каждого дома, но дорога в поселении утоптана до самого льда. В лесу по-другому. Там проторена только пара мелких тропинок, все остальное бесконечный снег.

Я останавливаюсь у первого дерева и настораживаюсь. Я никогда не ходила по лесу ночью. Сейчас он кажется огромным неповоротливым зверем, темные силуэты деревьев переплетаются, угрожая вот-вот схватить тебя за рукав, захрустеть, рассказать всем ночным хищникам, где я.

Стою в оцепенении, не решаясь выбрать тропу и оставить следы, в моих глазах все еще Хелена. Обжигающая волна разбегается от сердца. Решительно стаскиваю зубами варежки и цепляюсь за ближайшее дерево. Карабкаюсь, пытаюсь сжаться в струну, но ветки все равно цепляются за сумку и лук. Приходится останавливаться и распутывать ремни. Через четверть часа я уже вижу красные искры в проблесках зари. Нужно торопиться.

Ветви рябины очень тонкие, мне приходится собирать ягоды, сидя на другом дереве. Торопливо наполняю холодные варежки и снова поднимаюсь ближе к кроне. Снова смотрю на восход. Как завороженная. Кто-то неторопливо смывает остатки ночи с неба. Я пытаюсь сориентироваться и понять, в какой стороне моя земля. Краешек солнца лениво выглядывает из-за кромки леса и растекается по нему, как сверкающая яичница. Двигаюсь вглубь леса, и немного на север, надеясь вскоре узнать свои деревья. На рассвете все становится более различимым, и я с сомнением касаюсь коры незнакомого дерева. Правильно ли я выбрала направление? Снова останавливаю взгляд на востоке. Солнце уже принимает более отчетливые очертания, и я начинаю двигаться быстрее.

Слышу хруст позади и останавливаюсь. Вытягиваюсь в струну, чтобы увидеть нарушителя тишины, но лучше бы я этого не делала. Высокий силуэт Хелен уверенно движется в мою сторону. Не знаю, с ней ли ее дочери, но я не могу ничего, кроме того, чтобы замереть.

Закрываю глаза и стараюсь не дышать, может случиться так, что она просто не заметит меня. Облизываю пересохшие губы, вжимая руку в кору, заставляя себя чувствовать закоченевшие пальцы и держаться крепче. Вся обращаюсь в слух и четко отслеживаю перемещение Хелены. Шаг, еще шаг, скоро она доберется и до меня. Не могу сдерживать себя и открываю глаза. До боли сжимаю кору и, оторвав кусок, с силой бросаю его в противоположную сторону. Из-за взмаха теряю равновесие и соскальзываю вниз, на большой камень. Слышу свист стрел и, оттолкнувшись одним упругим движением, легкой ланью пускаюсь в рысь. Петляя между деревьями, я почти не чувствую ног, не чувствую тяжести и притяжения, только легкость и ветер, вырезающий снежинки на моем лице.

Но птице не лететь долго там, где есть охотник, и стрела мягко касается моей кожи, описывая перьями четкий и прекрасный рисунок. Кровь прыскает алыми бусинами, и их подхватывает пурга, окрашиваясь в цвет закатного неба.

Я падаю, падаю с неба на землю. Ноги тянут меня вниз, и я с трудом делаю теперь шаги, цепляюсь за ветви, прижимаю руку к ране, пытаясь не оставлять кровавого следа, но уже поздно…